Господи и Владыко живота моего
Живот – это жизнь. Дух праздности — то есть пустоты, безделья. В таком состоянии человек наполняет себя едой, деньгами, властью, какими-то страстями до бесконечности, потому что эту внутреннюю пустоту может заполнить Собой только Бог.
Праздность это бездна, которая никогда не насытится, если человек не обретет Бога и не обретет ближнего в любви. Поэтому дух пустоты – это тот дух, который лишает нас главного призвания – общения с Богом и с людьми.
Из-за этой пустоты рождается уныние. У нас нет цели в жизни, нам некуда двигаться, у нас все уходит в себя, а в себе пустота.
Любоначалие – это любовь к власти. Пустоту и уныние человек пытается заполнить властью, компенсировать свои провалы, свои бездны вот этой иллюзией власти, иллюзией всемогущества и празднословия (пустословия).
Не даждь ми — Потому что, подменяя настоящую, внутреннюю жизнь стремлением к власти и тщеславием, опустошением своей души в пустых словах, в осуждениях, пересудах, переливаниях из пустого в порожнее, человек создает иллюзию жизни. Он не сам живет, он уже не живет как человек, но возникает некая иллюзия бурной деятельности.
Так вот, мы просим, чтобы Господь не дал нам духа иллюзии, духа лжи, духа подмены, духа неправды, духа пустоты, уныния, властолюбия и пустословия. И просим Господа, чтобы он дал нам иного духа.
Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любви даруй ми, рабу Твоему.
Целомудрие – это, конечно же, не то, что сейчас ассоциируется исключительно со сферой сексуальных отношений. Абсолютно нет.
По-гречески это слово означает целостность разума, целостность ума. Это умение выстраивать иерархию смыслов: что во мне главное, что второстепенное.
Все в человеке от Бога, но всему свое место и время, в том числе и плотской любви. Мы просим, чтобы Господь дал нам здравый разум, который позволит выстроить внутри себя приоритеты.
Сначала Господь, потом ближние, служение им, и только потом уже какие-то телесные потребности, включая и брак, если есть благословение на брак.
Смиренномудрие как раз и возвращает нам эту иерархию бытия, потому что мы перестаем себя ставить выше других. Мы понимаем, что своими силами мы не можем ничего, но с Богом можем все.
Терпения, в котором, собственно говоря, и воспитывается любовь, и любви просим мы у Бога. И последнее, о чем мы просим Господа, — дать нам силы начать этот путь.
Ей, Господи, Царю!Даруй ми зрети моя прегрешения, И не осуждати брата моего
Потому что эти мои прегрешения, эти бревна, лесоповал, в моих глазах таковы, что тут уже не до чужих соринок, с собой бы справиться.
Увидеть свой грех гораздо важнее, чем чужие грехи различать. Поэтому плач, молитва древних отцов были не о том, чтобы получить какие-то духовные дарования, а о том, чтобы научиться видеть свой грех, оплакивать его и с помощью Божьей от него избавляться.
И вот мы просим Господа в этой молитве преподобного Ефрема Сирина научить нас различать укорные и неукорные страсти, дозволенные и недозволенные нам поступки, избавить нас от духа лжи, иллюзии и неправды и дать нам любовь, в которой мы становимся настоящими.
Любовь, благодаря которой мы начинаем видеть свой грех, не осуждать других, а просить Господа, чтобы он и о них тоже позаботился, дал этот навык различения духов и заботы о своей вечной душе.
Иеромонах Димитрий (Першин)